СТЕПНОЙ АРМАГЕДДОН
СТЕПНОЙ АРМАГЕДДОН
газета «Степной маяк» №24 от 24.03.16
В конце зимы — начале весны 1921 года в нашем крае происходили события, которые вошли в историю Акмолинской области как одни из самых трагических страниц.
31 января вспыхнуло крестьянское восстание в Ишимском уезде Тобольской губернии, которое быстро распространилось на соседние районы. В Омской губернии, куда в то время входила современная территория региона, оно охватило большинство волостей Кокчетавского, часть волостей Петропавловского, Акмолинского и Атбасарского уездов. О масштабе Западно-Сибирского мятежа говорит не только его обширная география, но и внушительное число участников. По оценке историков на стороне повстанцев выступило от 100 до 150 тысяч человек. (ГААО. Ф. П-51. Оп. 1. Д.188. Л. 6).
Взяться за оружие крестьян вынудила политика «военного коммунизма» — продразверстка, введение трудовой и гужевой повинность. Особенно возмущали методы проведения кампании, когда вооруженные продотряды забирали не только излишки, но и самое необходимое. Уклонявшиеся от сдачи объявлялись врагами советской власти, подвергались арестам, имущество их семей полностью конфисковалось. (ГААО. Ф. 35. Оп. 1. Д. 8. Л. 139) Последней каплей, переполнившей чашу народного терпения, стало объявление о семенной разверстке. Изъятие запаса, сбереженного селянами для весеннего сева, ставило население под угрозу голода.
13 февраля мятежники захватили г. Петропавловск. Словно по сигналу вспыхнули восстания в казачьих станицах и зажиточных селах. Восставшие выкапывали оружие, припрятанное со времен первой мировой и гражданской войн, в деревенских кузницах день и ночь ковались пики. События развивались быстро. Многочисленные отряды нападали на обозы и ссыпные пункты, отбирали реквизированный хлеб и продовольствие, завязывались перестрелки, были жертвы. Спешно организованные из коммунистов, комсомольцев, сотрудников милиции отряды не смогли остановить стремительного натиска повстанцев.
В Кокчетаве было объявлено военное положение, в срочном порядке эвакуировались советские учреждения. 23 февраля уездный центр был взят. В городе распространялись листовки-воззвания: «Власть коммунистов свергнута, теперь создана народная армия, которая заняла всю Сибирь до Владивостока. Товарищи крестьяне! Организуйте свои волостные сельские Советы, вооружайтесь, кто чем может, и бейте насильников-коммунистов. Наш лозунг: «Да здравствует советская власть без коммунистов!» (ГААО. Ф. 1527. Оп. 1. Д.124. Л. 116). Повстанцы подходили к Акмолинску и Атбасару, но взять их не смогли.
Активное участие в подавлении мятежа принял Атбасарский гарнизон под командованием Ивана Плескача. Из официального сообщения штаба командующего вооруженными силами Атбасарского уезда: «24 февраля в 8 часов утра к пос. Владимировка, где находился наш отряд, приблизилась банда в количестве до 600 человек, отчасти вооруженная винтовками, а часть дробовиками, вилами, пиками и палками бросилась в атаку с целью занятия вышеуказанного поселка. Наш отряд вступил в бой, в результате которого неприятель отступил, оставив на поле 50 убитых, подобрав раненых при отступлении. Наш отряд энергично продолжал преследование неприятеля и у пос. Максимовского, снова завязался бой, в результате которого противник отступил, оставив убитых до 150 человек. Мы преследовали неприятеля до пос. Петровка, где снова завязался упорный бой, в результате которого заняли Петровку, неприятель потерял 50 человек убитыми…» (Газета «Власть труда» от 4 марта 1921 года).
По распоряжению Сибревкома в Кокчетавский уезд из Омска прибыли регулярные хорошо вооруженные силы Красной Армии в составе 233-го Казанского полка, 26-го кавалерийского полка, частей 253-го, 182-го полков, 76-й батареи, отрядов Южной группы войск. (ГААО. Ф. 46. Оп. 1. Д.107. Л. 7,12). 16 марта после 2-часового боя Кокчетав был оставлен, повстанцы отступили.
Особенно жестокие бои развернулись за станицу Сандыктавскую, где были сосредоточены главные силы и штаб бунтарей. На стороне мятежников выступило 6 тысяч пехотного войска и 500 штыков кавалерии. На рассвете 24 марта под прикрытием пулеметного огня красные попытались пробиться, но были остановлены ураганным огнем. Наступление возобновилось к ночи 25 марта, на этот раз атака увенчалась успехом. Другие казачьи станицы были освобождены без особых усилий. (ГААО. Ф. 1527. Оп. 1. Д. 124. Л. 120) Остатки разгромленных отрядов, общей численностью около двух тысячи бойцов, бежали на восток к китайской границе.
Значительная часть мятежников не решились покинуть родные места, там, где оставались их близкие и семьи, боясь расправы, многие пустилась «в бега», скрылась в лесах и горах. Архивные документы свидетельствуют о том, что партизанская война в регионе не прекращалась еще несколько лет. В Щучинской волости действовала «банда» Балташа Даутова, состоящая из русских и казахов, в Кутуркуле вооруженные группы под командованием Габченко, в Атбасарских степях «банда» Кожедуба. В окончательном разгроме повстанческого движения были активно заняты части особого назначения (ЧОН).
Советские историки события февраля-марта 1921 года назвали «кулацким мятежом», объясняли борьбой богатеев, кулаков, недобитых белых с бедняками. В мемуарах участников подавления восстания, собранных партийными архивами, рассказывается о зверствах кулачества — облитых и посаженных в холодный амбар, изрубленных шашками, утопленных в прорубях коммунистах. Несмотря на тенденциозность подобного материала, и здесь иногда прорывается правда. Из воспоминаний бойца коммунистического отряда комсомольца Парфенова Г. Н.: «Начало темнеть. Первая рота вышла в Ново-Сухотно и начала стрельбу. Наша цепь без единого выстрела сблизилась с повстанцами на 100-150 метров. Со стороны противника начались призывы присоединиться к ним. И здесь произошло неожиданное. Около 70 бойцов нашей третьей роты перешли на сторону повстанцев и открыли стрельбу по нам…» (ГААО. Ф. 1525. Оп. 1. Д. 44. Л. 9)
Об истинных причинах крестьянского восстания, равно как и о жестокой расправе над его участниками в советское время говорить было не принято. Власти и не пытались договориться с мятежниками, подавление народного восстания происходило в духе того времени. 18 февраля1921 года Постановлением Кокчетавской революционной тройки «О взятии заложников и богатеев кулаков, противников советской власти» предписывалось за каждого убитого коммуниста, красноармейца, члена исполкома или советского служащего расстреливать 10 заложников, т.е. узаконился террористический метод ведения войны (ГААО. Ф. 54. Оп. 1. Д. 1. Л. 62, 64). Специально организованные для борьбы с мятежом военно-революционные тройки имели широкие полномочия: по подозрению в связи с повстанцами производили обыски и конфискации имущества, нередко устраивался самосуд с применением высшей меры наказания. (ГААО. Ф. 76. Оп. 1. Д. 238. Л. 179, 190). Например, одном из документов описываются события по освобождению частями Красной Армии с. Чистополья, в нем упоминается о расправе над повстанческим отрядом, из шестидесяти арестованных было расстреляно 20 человек. (ГААО. Ф. 1525. Оп. 1. Д. 42. Л.18) В фондах государственного архива Акмолинской области хранятся расстрельные списки активных участников восстания, в них 232 фамилии жителей Кокчетавского уезда (ГААО. Ф. 54. Оп. 1. Д. 6. Л. 174-175). В документах есть и списки амнистированных, на них до конца жизни осталась метка предателей советской власти.
21 марта 1921 года Постановлением ВЦИК продразверстка была отменена и введен продналог, где устанавливалась нормативная сдача хлеба. Но эти меры уже не смогли предотвратить массовых жертв небывалого голода 1921-1922 годов, охватившего огромную территорию страны Советов, в том числе и Акмолинскую губернию.
Руководитель отдела информации и использования
документов государственного архива Акмолинской области
О. Полёткина
ФОТО: Отряд ЧОН Акмолинского уезда. 1921 год.
ГААО. Ф. 3235. Оп. 1. Д.73